Жизнь. Продолжение следует

Полчаса длилась операция на сердце Милы Дымочки. За тридцать минут врачи устранили порок: закрыли отверстие в межпредсердной перегородке особым устройством – окклюдером, теперь прореха сама зарастет, девочка поправится. Всего половина часа, но как время состоит из секунд, каждый удар сердца вмещает в себя все случайные встречи, любовь, надежды, планы на будущее, печальные известия, безвыходное положение, поиски спасения, помощь близких и незнакомых людей, избавление от пережитого, новые надежды, смелые мечты. Была бы власть над банальностью, можно было бы сказать: в одном ударе детского сердца – вся жизнь взрослого мира вокруг. Но жизнь небанальна, потому что не закончена. Сердце бьется, время идет своим чередом. Об этом мы разговариваем с родителями Милы Андреем и Юлией. →

Плохо оказаться сломленным человеком. Страшно представить себе этот кошмар – вдруг ты становишься беспомощным перед самыми банальными событиями, теряешь способность справляться с обычными капризами судьбы. Для жизни почему-то всегда нужны особые сила и сложности, хотя сама по себе жизнь – всего лишь слабость и простота. Вот, например, Лена Щукина сразу родилась переломанной – у нее несовершенный остеогенез третьей степени. Казалось бы: мир вокруг нее должен обратиться теперь в сплошную печаль, опасения и неизвестность. Но у Лены Щукиной в ее два с половиной года – мудрый спокойный взгляд, добрая улыбка, речь твердого и уверенного в себе человека. Страх оказаться сломленной не управляет ей, не имеет над ней власти с самого рождения. Оказаться рядом с такой редкой силой хрупкого человека – чем не способ научиться без страха смотреть на собственные слабости и страхи? Об этом мы и разговариваем с Надеждой Щукиной, матерью Лены. →

Верно ли то, что мы делаем? Какой во всем этом смысл или хотя бы толк, если отбросить вечные «надо» – «так получилось», «нет выбора» и «это судьба»? Вот у Вадима и Ольги Япаровых из Оренбурга старший сын Даниил. У него детский церебральный паралич, так получилось. Родился недоношенным, врачи делали, что могли, но это, как говорится, судьба. Выбора теперь нет, придется всю жизнь ходить за парнем, таскать его по больницам, делать массажи и процедуры, искать деньги на хорошие инвалидные коляски или дорогостоящие курсы лечения. Допустим, несколько раз помогут добрые люди, благотворители Русфонда. Понятно, что и родители постараются, сколько хватит сил. Но как разобраться – будет от этого и есть ли от этого толк? Ведь ребенок не выздоровел, не спасся, не пошел, толком даже не заговорил. →

У всякого долгожданного события явно есть свои какие-то тайные причины на то, чтобы медлить. Небытие как будто специально готовится исторгнуть из себя в крик жизни нечто такое, что могло бы каждый день спорить с силой сознания, потревожившего вечность бытия. →

Судьба, как бездомная собака, мотается где и как попало, кормится случаем. Не встретишься с ней, не поймешь, не поймаешь за хвост, но если прицепится, то не отделаешься, хоть в шею ее гони. Так и останется с тобой до самой смерти, в радости и беде. Например, у Елены Линке из Ярославля и собака есть такая по кличке Ася, и жизнь такая, что не поймешь, как ее назвать. Трое детей, и все от разных мужей. Старшему, Владиславу, скоро в армию идти, а он не хочет. Средней дочери, Кристине, быть бы поспокойней, да она не может. →

У Владислава Ясалова большие планы на жизнь. Масштаб и дерзость, обзавидуешься. Конечно, путешествие к центру земли – за «кристаллом лазура». Из него он будет извлекать энергию для своего лазера. Ну и, понятно, нельзя забывать про изобретение FE – сверхлегкого и прочного металла. Все это предстоит, но перед тем, как вторгнуться в твердь мира и покорить старушку-Землю, молодой Владислав Ясалов сидит дома в Рязани на кровати в десантной тельняшке с эмблемой ВДВ. Он играет в машинки и вслух читает стихи местного поэта-деревенщика Есенина про то, что никакого рая не надо, дайте только Родину ему. Дело в том, что будущий герой Ясалов, как он сам говорит о себе, пока «не очень передвигабелен». →

Он оказался серьезный человек, этот Эдуард Ахметов из Уфы. На прощание даже подарил мне красную коробку из-под жвачки Hubba Bubba. Говорил строго. На, сказал, держи, там вообще-то полная коробка невидимых моллюсков, гляди не потеряй. Парень что надо, честное слово. На мелочи не разменивается – при мне сказал матери, что вырастет и купит ей и отцу два дома. →

Жизнь прекрасна, но слишком груба к человеку – вот точная формула неизлечимого генетического заболевания. Например, термин «ребенок-бабочка» звучит безмятежно и сказочно, а на самом деле болезнь называется «буллезный эпидермолиз». С таким диагнозом рождается редкое, невиданное дитя, чувствительное существо, и вот какие ему за это награды от встречи с действительностью – волдыри и язвы на болезненно тонкой коже, бинты, повязки, нервы. Мир как будто нарочно старается повредить пыльцу на крыльях человеческой мечты, приземляет, не дает порхать. →

Бывает такое – не везет. Ну хоть разбейся, разорвись – невезуха. 25 лет, как один день, отработала на заводе, и какой вот от этого прок, одна нервотрепка. Все, что осталось – двухкомнатная квартира в бывшем общежитии, с общей кухней на этаже, да и за это богатство год пришлось судиться с государством. Выносила первого ребенка – Антона. Родился с «заячьей губой». Вроде, это поправимо, но начали лечить парня, ошибся анестезиолог, не так сделал наркоз, хирург отказался оперировать. Еще несколько раз ложились в больницу, вроде, удавалось и бесплатно. Один раз с деньгами помог Русфонд. Все наконец выправили – нёбо, губу, нос. Так подрался с кем-то в школе! Ударили прямо в лицо, год питался только протертой едой. Сама тяжело заболела, онкология. Выкарабкалась. И вот, пожалуйста. Сын ехал в школу на автобусе, потерял сознание. Люди высадили его на конечной остановке, автобус уехал, хорошо, что хоть «скорую» вызвали, искала его потом по больницам. Ну что за жизнь такая? Не везет, не везет совсем. →