Акции

У Вани редкая и «некруглая» фамилия: Затона. Ему год и девять месяцев. Родом он из Краснодарского края. И у него острый миелобластный лейкоз. Да еще в таком варианте (он называется М5), что спасти мальчика может только трансплантация чужого костного мозга. А чтобы он прижился и чтобы организм справился с почти неизбежными осложнениями, нужны очень дорогие лекарства, которых государство не оплачивает. Родителям, уже нашедшим деньги на поиск донора, просто негде взять полмиллиона рублей на эти препараты.  →

Этого малыша сегодня знает вся Украина. И в России многие тоже слышали о беде семьи киевлян Вакуленко. Острый лимфобластный лейкоз – так зовется эта беда, и граждане обеих стран собирают деньги на спасение Владика. Его лечат украинские и наши доктора. Уже ясно, что малыша спасет только пересадка чужого здорового костного мозга. На Украине таких операций пока не делают, ее выполнят врачи петербургского Института детской гематологии имени Р.М. Горбачевой. Чтобы трансплантация стала возможной, не хватает больше миллиона рублей.  →

Владик Ковров с родителями живет в городе Сокол. Есть такой город в Вологодской области. И я вот думаю: когда Владик вырастет, как о нем будут говорить – соколец? соколик? соколянин? Соколчанин? Да что бы ни говорили, как бы ни называли, главное сейчас – вот именно что вырасти. Выжить. Потому что полгода назад у трехлетнего Владика обнаружили острый лимфобластный лейкоз. И пока у него еще есть шанс «обойтись» химиотерапией, которую оплачивает государство. Но вот некоторые лекарства родителям приходится покупать за свой счет.  →

Мальчику полтора года. Чуть меньше. У него порок сердца и все органы внутри перепутаны. Сердце справа, печень слева. Кишки уложены против часовой стрелки, так что если болит живот, то гладить надо не как всех детей, а наоборот. Но главное – перепутаны вены с артериями, смешивается венозная кровь с артериальной, и не доставляется достаточное количество кислорода всем этим перепутанным органам. И ему нужна операция, сложная операция в Германии. Все можно поправить.  →

Оля не очень-то похожа на маму. Она похожа на папу. Говорят, папины дочки очень счастливые. Наверное, так оно и есть. Оле сейчас очень нужно счастье или хотя бы просто везение. Оля тяжело больна, в ее крови раковые клетки, и спасти может только пересадка костного мозга от мамы. Правильно это называется так: гаплоидентичная трансплантация. Для нее нужно специальное одноразовое оборудование за полмиллиона рублей и лекарство. Государство пока такое оборудование и такой препарат не покупает.  →

Девочке почти четыре года. Кажется, такие страдания, которые достались ей и ее родителям, не бывают за что-то. Бывают только зачем-то. Кажется, эту молодую московскую семью из крохотной хрущевки на Тимирязевской готовят в святые. Как иначе объяснить, что в течение последних полутора лет девочка умирала дважды и дважды была спасена: сначала от вирусного энцефалита, потом – от остеосаркомы, рака бедренной кости?  →

Кристине Пушкаревой 13 лет и она играет на синтезаторе правой рукой. Потому что на левой руке у Кристины нет кисти. Это аплазия, врожденный дефект. Пока Кристина была маленькой, это не очень мешало. Но теперь ей очень трудно. Кристине было поставили бесплатные протезы, которые почему-то называются косметическими. Толку от них мало, зато много боли. Немецкие врачи берутся сделать работающий протез, он почти не отличается от живой руки. Вот только стоит такой живой протез €16,5 тысячи. У Пушкаревых этих денег нет. Чем не сюжет для святочного рассказа? →

Мальчику четыре года. Его лицо и руки обгорели на пожаре, который (случайно, разумеется) устроил его старший брат в садовом домике его родителей. Он слепнет, потому что у него нет век. Веки были слишком тонкие, чтобы не сгореть. Он плохо ест, потому что у него нет губ. Губы были слишком нежные. У него нет мизинцев. Мизинцы были чуть толще спичек. Ему нужны пластические операции. Послушайте, взрослые красивые люди с веками, губами и мизинцами – ему нужны пластические операции.  →

У Иры взрослый, внимательный взгляд. С ней и с ее мамой Натальей Сергеевной мы встретились в Институте имени Р.М. Горбачевой. И у мамы было много всяких хлопот: они только что закончили обследование. В конце декабря Ире должны сделать трансплантацию стволовых клеток, обойтись без которой никак нельзя. Пересадка назначена, как говорят врачи, «по жизненным показаниям». Это значит – чтобы жить. А чтобы трансплантация прошла без осложнений, Ире нужны лекарства более чем на полмиллиона рублей. →